Городской коллектор. Часть 1. 

Хитчен сидел в тёмном углу бара отеля «Интернатиональ«. Он слушал приглушённую музыку музыкально аппарата, потягивал двойной кальвадос и молчал, витая в мыслях, в далёкой мирной Германии, до первой войны, когда он был мальчиком, сыном портнихи и оператора ассенизационной машины. Тогда он не знал забот, ввиду возраста, он полагал. По утрам всей семьёй они завтракали. Он собирался в школу, мать на швейную фабрику, а отец запрягал коня, проверял установку для откачки септиков и чистки выгребных ям. После школы он бежал домой, делал уроки, убирал и чистил подворье. Родители приходили вечером, и вроде бы, все были счастливы, так, казалось, будет всегда. Размеренность, спокойствие, любовь и забота близких.

Сидя в отеле, который облюбовали эмигранты, сбежавшие или репрессированные, чудом оставшиеся в живых, несогласные с новым режимом. Он вспоминал мирное время, и это казалось ему таким далёким, таким нереальным периодом жизни, что он сомневался было ли оно на самом деле.

Где-то на кухне разбили тарелку. Наверное, официанту Густаву снова влетит от хозяина. У Густава была сложная судьба. Будучи мальчиком, он остался сиротой, его отец погиб на фронте в конце войны, а мать отошла от воспаления лёгких. Он скитался долго по послевоенной Германии довольствуясь случайными заработками, трудясь на тяжёлых работах по уборке улиц, разрушенных домов, уборки тяжёлого строительного и бытового мусора (ТБО).

От недоедания он вырос худым, со впалыми глазами, высоким с длинными тощими пальцами, сутулым молодым человеком. В странах победителей в войне, в отличие от Германии, индустриализация проходила очень быстро — нужно было быстро восстановить послевоенную Европу. Для уборки завалов и мусора стали использовать кран-манипуляторные установки (КМУ), твёрдый бытовой и строительный мусор вывозились грузовиками, ямы и каналы откачивали ассенизационными машинами, септики откачивались более эффективно, чтобы избежать вспышки болезней. Индустрия коммунального хозяйства развивалась очень быстро.

Хитчен допил кальвадос, и оглядел зал. Между столов суетился Густав, вытирая столы и стулья от пыли, поправляя скатерти, за одним из столов сидел завсегдатый бара Генрих. Он выглядел старше своих лет. Он пил всегда и со всеми, заливая выстрелы, взрывы и крики товарищей на войне. После войны, он получил неожиданное наследство и дальнего родственника. Продав всё имущество сложилась неплохая сумма, позволяющая ему с тех пор пить крепкий алкоголь не просыхая.